Он рассказал мне о том, что как вынужден постоянно кататься на «машине времени». Он говорил так, как говорит человек, давно привыкший постоянно бороться со слезами. Как только ему удалось преодолеть свою душевную боль и открыть рот, он попытался закончить свой рассказ максимально быстро, он как будто отчаянно пытался разделаться с ним до того момента, когда душевные страдания станут просто непереносимыми.
«Я был там, на кухне. Как будто и не было прошедших тридцати пяти лет! Как будто те доспехи, которые я выковал для себя в течение жизни, вдруг развалились, оставив меня голым и беззащитным! Учёба в университете, моя первая работа, моя женитьба, моя взрослая жизнь – все это куда-то исчезло, и я снова попал в своё прошлое. Мне снова было 12 лет, я пришёл домой со школы в тот самый день. Я вижу все это так, как будто я снова попал в ту ситуацию, — я не вспоминаю какое-то событие, я вновь переживаю это.
Я как сейчас помню ту секунду, в которую я увидел свою маму в петле. Я знал, что она мертва. Я помню эту секунду – она стала одновременно самой длинной и самой короткой секундой в моей жизни. Я помню ту ужасную секунду, которая стала причиной долгих лет депрессии и невыносимой боли. Я снова и снова пытался вытащить её из петли, я начал кричать, — так сильно, как только я мог кричать в свои 12 лет, — и не мог остановиться. Это было просто ужасно. Я не могу забыть эту секунду, я просто не могу этого сделать даже по прошествии всех этих лет!».
Кирилл был одним из тех немногих моих клиентов, которые были глубоко травмированы ужасными воспоминания о том, как они нашли тело близкого человека или любимого, покончившего жизнь самоубийством.
Но что же это за «машина времени»?
Попытки помочь иногда могут навредить
До того, как Кирилл пришёл ко мне, он успел побывать у другого терапевта, подход которого основывался на убеждённости в том, что для устранения травмирующего влияния некого воспоминания клиенту необходимо оживить этот эпизод в своей памяти, вновь пережить соответствующие чувства так, как будто это произошло снова.
Также этот терапевт считал, что многие душевные травмы являются скрытыми, заблокированными мыслящим сознанием, их необходимо «выявить», а затем вновь пережить в собственном воображении, что поможет клиенту «наладить связь» с изначальными чувствами и эмоциями, которые он испытывал во время той ситуации из прошлого, и в итоге «избавиться» от них.
Этот терапевтический миф существует уже не одну сотню лет.
«Специалисты» из одной клиники пытались с помощью данного метода избавить клиентов от душевных травм, полученных во время войны (при этом они зашли так далеко, что снова закопали бывших солдат в землю для оживления воспоминаний о том, как они оказались погребёнными в руинах после взрыва бомбы). Таким образом «специалисты» пытались избавить клиентов от душевных травм – или «истерии», как в то время называли подобное явление.
Они стремились вызвать у клиентов психологический «срыв», заставив их вновь пережить это тяжёлое испытание. Однако, как мы знаем на сегодняшний день, все улучшения в состоянии клиентов обусловлены не оживлением в памяти пугающего воспоминания, а спокойствием, которое становится следствием эмоционального истощения, вызванного этим самым «срывом».
Для того чтобы избежать всех этих неприятных ощущение мы можем помочь клиенту получить доступ к травмирующему воспоминанию, одновременно позволяя ему спокойно дистанцироваться от него.
Терапия не должна причинять боль клиенту.
И, конечно же, если бы «оживление травмирующего воспоминания» на самом деле давало эффект, люди, страдающие от ПТСР, смогли бы выздороветь после первого же яркого воспоминания о неприятном событии, внезапно возникшего в их сознании.
3 причины, по которым я никогда не заставляю своих клиентов вновь оживлять в своей памяти травмирующие воспоминания
Итак, с учётом всего вышеизложенного, я могу назвать три причины, по которым я никогда не заставляю своих клиентов вновь напрямую переживать травмирующий опыт:
Причина первая: Вы рискуете вновь активизировать определённую модель и закрепить её на ещё более глубоком уровне сознания клиента
Когда мы оказываем воздействие на жертву травмирующего опыта в тот момент, когда она находится в состоянии эмоционального возбуждения, это воздействие может усилить возбуждение до стадии перегрузки, и все эти чувственные переживания закрепляются в мозжечке человека.
Именно поэтому «критический анализ инцидента», оказавшего на клиента травмирующее воздействие, перестал быть предпочтительным методом терапии. Обсуждение с клиентом травмирующего инцидента в тот момент, когда он все ещё травмирован этим происшествием, не только не помогает, но в действительности может лишь усугубить ситуацию.
Попытка заставить клиента «оживить» в сознании травмирующий опыт и вновь пережить его не является терапией. Она может стать настоящей пыткой.
Причина вторая: очень часто человек, отчаянно нуждающийся в помощи, боится искать этой помощи
Меня очень удивил тот факт, что Кирилл до сих пор ожидал чего-то хорошего от терапии после всего того, что ему довелось пережить во время работы с тем терапевтом, к которому он ходил до меня. Я сделал все, что мог для того, чтобы избавить его от ущерба, причинённого применением этого устаревшего подхода (который сам по себе был таким же травматичным для клиента, как и изначальная трагедия).
Если Вы не умеете устранять душевные травмы так, чтобы это было комфортно для клиента, по крайней мере постарайтесь не причинить ему боли и/или не вызвать у него страха перед поиском помощи в будущем.
Причина третья: это просто потеря драгоценного времени
Если Вы движетесь в неверном направлении, скорость вашего движения уже не имеет никакого значения. Вы уже тратите время зря.
Те люди, в голову которым постоянно приходят яркие и живые воспоминания о неприятном прошлом опыте, днём и ночью живут в постоянном страхе, они живут такой жизнью, которой не должен жить не один человек на этой планете. Такой образ жизни становится причиной депрессии, злоупотребления алкоголем и другими вредными веществами, а также ухудшения отношений с людьми. Он пагубно влияет на профессиональную деятельность и на все остальные сферы жизни клиента. Человеку действительно нужна помощь, причём она ему требуется незамедлительно.
Вы можете использовать все возможные приёмы, предусмотренные в рамках всех этих идей, все те техники и методики, которые нацелены на долговременные изменения на самых глубоких уровнях сознания клиента (конечно же, если он не против и готов платить за это). Однако прежде всего вам необходимо избавить клиента от травмирующего воздействия этого воспоминания, и чем быстрее Вы это сделаете, — тем лучше.
Постарайтесь залечить его душевные травмы уже на первом сеансе.
А не раскачиваем ли мы лодку, в которой сидим?
Некоторые терапевты считают, что терапевт может выбирать метод терапии по своему усмотрению, основываясь на своих личных пристрастиях. Разве можно выбирать методику облегчения страданий ваших клиентов являются по собственному вкусу, как какой-то фильм или произведение искусства?!
Как Вы думаете, могут ли врачи на своё усмотрение решать, стоит или не стоит поддерживать стерильную чистоту в родильном отделении? Самые первые предположения о том, что врачам следует мыть руки перед осмотром больного, подвергались постоянной критике и насмешкам из-за лежащего в их основе представления о том, что чистота в процедурной на самом деле очень важна. Если сами врачи не считают нужным мыть руки перед осмотром следующего пациента, подобная критика просто «несправедлива»!
Задумайтесь об этом!
Кирилла перестали мучить яркие и внезапные негативные воспоминания, — как о травмирующем воспоминании о том, как он обнаружил собственную мать в петле, так и о неудачной методике, которую использовал предыдущий терапевт. Теперь он чувствовал себя более комфортно, ему удалось стать счастливее, и он сказал мне: «Мне никогда больше не придётся снова переживать это!».
